Честь Воина [CИ] - Вита Алая

на дыбы, заржав, а край слуха вспороло пение стрел в воздухе.

Наречённый спрыгнул с коня и откатился — как раз вовремя, потому что тот захрипел и повалился назад и набок. Парень метнулся за его круп, пытаясь разглядеть противников, но они стреляли из-за деревьев. Он быстро окинул взглядом группу — кто-то натягивал свои луки, другие, спешившись, обнажили мечи, ещё одна лошадь упала, подбитая в бок, но вроде бы люди все целы.

Петра же, оставшаяся в седле, вытащила из седельной сумки окованный медью рог и, набрав полные лёгкие воздуха, затрубила, извлекая такой же режущий уши звук, как противник до этого.

Атака мгновенно прекратилась. Последняя стрела, видимо, пущенная каким-то запоздалым на реакции лучником, криво ушла вверх и спустя полминуты приземлилась у Кледа за спиной.

Из-за деревьев одни за другим стали выходить воины довольно характерной наружности: все, как один, невысокие, сухощавые, светловолосые, но загорелые, со множеством косичек на голове. Они закидывали луки за спины и показывали открытые руки. Было их примерно две дюжины.

— Атаковать? — спросил подъехавший к Петре Рамон.

— Нет, это рог их предводителя, нас больше не тронут, — ответила та.

Клед еле слышно выругался и добавил:

— Не могла раньше затрубить?

Но Отступница услышала и невозмутимо ответила:

— Я не могла ожидать настолько враждебного приёма так рано на подступах. Рог вообще предполагалось только показывать их старейшинам.

Но это объяснение не умерило злости, показавшей свой хвост из-под колпака, которым Наречённый накрыл все чувства. Он перелез к голове Хлебушка, который подёргивался в агонии, и оценил рану. Похоже, пробито лёгкое. С другой стороны «колпака» ударил фонтанчик острой печали: Клед успел привязаться к добронравной животинке за время пути. Он достал дядин кинжал и обнял коня за голову на прощание, еле слышно шепча:

— Прости, мой хороший. Прости. Спасибо, что верой служил мне. Сейчас я тебя отпущу…

Кто-то взял его за плечо. Клед поднял затуманившийся взгляд. Это был Рамон. Тот неопределённо кивнул назад, легонько отстраняя соратника. За спиной у десятника маячила Петра, кивком велевшая подчиниться, и парень отступил. Он не знал, остаётся ли после убийства животных Смертная Тень, но сердце успело дрогнуть — убить питомца, с которым делил тяготы пути, непросто…

Рамон быстро и аккуратно перерезал Хлебушку глотку, велел Кледу выбрать коня из свободных и вернулся в седло. Петра дала знак приближаться к реке, на другом краю которой остановились противники. Алина уже заняла место телохранителя рядом с хозяйкой. Лишь скользнула по напарнику сочувственным взглядом. Но легче ему от этого не стало.

Клед же застыл, пытаясь запихнуть выбившиеся чувства обратно под «колпак». И смотрел на Хлебушка, пока не осознал, что взгляд того остекленел, а жизнь покинула тело. Пора снимать сбрую…

Вьючные и запасные лошади остались позади под присмотром пары наёмников. Он направился туда. После сидения «тише воды, ниже травы» в течение двух дней, запасы изрядно облегчились, и свободные лошади были. Второй всадник, потерявший скакуна, быстро выбрал, видимо, знакомую лошадь. А из оставшихся Кледу наиболее подходящим для верховой езды показался конь вражеского разведчика, которого привела Алина.

Наречённый постарался на скорую руку наладить с ним контакт — скормил сладкий корешок цахеры, погладил по шее. Коняга, похоже, обладал неприхотливым характером и соскучился по вниманию, потеряв хозяина, так что артачиться не стал — дал себя оседлать и взнуздать. После чего Клед смог наконец присоединиться к основной группе, ведущей переговоры с местными на берегу ручья.

* * *

— Кто ты, что трубит в рог Ал-Арсата? — первым делом спросил наиболее коренастый среди мелких аборигенов, когда Петра со спутниками медленно приблизились к берегу ручья.

Насколько она могла судить, это был их предводитель. И однако же на нём было гораздо меньше Смертной Тени, чем на любом из её наёмников.

— Я — новая баронесса ал да Малфирдом, — провозгласила она со всей возможной уверенностью. — Я назначена Советом Княжеств. Можете звать меня леди Петра.

— Здравствуй, леди Петра, — мужчина приложил руку к груди, слегка склонив голову. — Я — Ал-Тамал, предводитель пограничников Озёрного Края. Мы давно не входим в Княжества, но рог Ал-Арсата даёт тебе право попытаться занять его место. Только… — он замялся.

— Что же? — подстегнула его Петра.

— Его должны проверить старейшины. Что это тот самый рог.

— Тот самый, — об этом условии когда-то договаривались предки нынешних предводителей сторон, так что пока всё шло по плану. — Я готова пройти проверку.

— Тогда мы попросим тебя проехать с нами. Главный старейшина слишком дряхл, чтобы явиться сюда. Ты можешь пересечь границу с двумя воинами, — он показал на ручей.

Рамон подъехал к баронессе, выражая ожидаемые сомнения в том, что это безопасно. Ал-Тамал перебил его:

— Мы даём гарантию неприкосновенности. Вам и вашим людям. И просим прощения за лошадей. Мы не хотели никого убивать, только лишь отпугнуть чужаков. В деревне вам их компенсируют.

Петра посмотрела на Алину. Та внимательно изучала противников, пока их вожак говорил, но лишь пожала плечами. Она не хмурилась и никак иначе не выражала какой-либо озабоченности. Будто ей было всё равно, убьют её в этом лесу или нет…

— Я бы всё-таки взял заложников в ответ, — тихо сказал Рамон. Это звучало разумно.

— Мой десятник требует более надёжных гарантий безопасности, — громко сказала Петра. — Оставьте троих своих людей с моими воинами. И тогда мы поедем с вами.

Ал-Тамал отошёл в сторонку и посовещался со своими помощниками. После чего три человека — один совсем молодой и двое постарше выступили вперёд.

— Мой сын, Катал и два моих помощника останутся с вашими воинами, чтобы они были спокойны за вас, — сказал он. — Если договоримся, я вернусь за вашими людьми, в ином случае мы вернём вас к границе в целости и сохранности.

Баронесса кивнула. Им шли навстречу, но ей всё равно было не по себе. Здесь двадцать человек с луками, а сколько их в деревне? У них нет способа проверить, что этот юноша действительно сын командира… Рамон тоже хмурился. Алина по-прежнему хранила бесстрастный вид. Но что поделать? Кто не рискует, тот не собирает алмазы. Петра знала, на что шла.

— Я должна пойти с вами, хозяйка, — подъехала поближе Эльба.

Да, ей тоже было бы спокойней с самой верной служанкой…

— Ал-Тамал, нас должно быть четверо. Это приемлемо?

Командир пограничников слегка нахмурился, задумавшись ненадолго, но потом кивнул и сделал знак ещё одному из своих людей выйти вперёд.

— Хорошо, но тогда вам придётся спешиться. Мостки могут не выдержать столько крупных животных.

Петра посмотрела на свои сапожки из дорогой кожи и вздохнула. Клянчить